Дискуссия про психологов приводит меня в бешенство.
Высказываться в другом журнале не хочу, поэтому напишу здесь, просто разрозненными пунктами:
1. Суицид не всегда можно предсказать. Тем более в пубертете, тем более, у человека с расстройствами аффектов.
2. Психолог и психотерапевт -- разные специалисты. Психотерапевт -- врач, психолог -- нет.
3. У детей симптомы психических заболеваний совершенно не похожи на симптомы взрослых. Не будучи специалистом, работающим именно с детьми, очень сложно разглядеть диагноз. (Детский психотерапевт и взрослый даже психотерапевт (не говоря уже про психолога) -- это два разных специалиста)
4. В семье у мамы, будь она хоть психолог, хоть балерина, есть четкая роль и задача -- ребенка любить, воспитывать, поддерживать. Не лечить его, не терапировать, даже, если она терапевт.
5. Терапировать собственных детей и других родственников невозможно. Это как самому себе делать операцию на позвоночнике.
6. Каждый из нас ответственен только за свое собственное поведение. Если бы психотерапевт совершил суицид, то у меня бы был повод задуматься о профессионализме. Тут, конечно, тоже надо смотреть конкретно на отдельный случай, но в принципе, психотерапевт должен уже на ранних стадиях у себя самого уметь распознать тревожные звоночки и что-то с ними сделать. Однако и тут есть варианты: навскидку -- неизлечимые, причиняющие боль болезни (как вариант эвтаназии), психические болезни типа шизофрении и диссоциативная расстройств (правда, в Германии невозможно получить статус психотерапевта с такими диагнозами, не знаю, как с этим делом в России).
7. Склонность наделять психологов сверхспособностями -- это не что иное, как попытка переложить с себя ответственность за свои действия. Типа, я работаю с психологом, я в руках профессионала, и сейчас он меня вылечит и всё станет хорошо. Ничего подобного. Психолог, во-первых, в отличие от психотерапевта работает со здоровыми людьми. Во-вторых, не лечит, а помогает клиенту структурировать его (клиента) собственные мысли. В-третьих, каким бы ни был психолог (или психотерапевт), результат зависит на 80% от того, готов ли клиент работать над собой.
Вопрос: Сколько психологов необходимо, чтобы сменить лампочку?
Ответ: Один, если лампочка готова меняться.
А позиция, с которой психологи и психотерапевты кажутся эдакими полубогами: 24 часа в сутки 7 дней в неделю начеку, всегда, всё и всех анализирующие, транслирующие в массы абсолютные истины, -- это позиция как раз тех, кто оставляет за собой право в случае отсутствия результата, обвинить психолога или психотерапевта в непрофессионализме.
- Главная
- Блоги
- Это было не страшно, это было пи%дец как страшно
- Дискуссия про психологов приводит меня в

Спасибо. Крайне чётко и по существу. Без эмоциональной части.
И вообще, как и в любой профессии, в психиатрии и психотерапии есть лёгкие моменты: диагнозы, с которыми легко работать (это фобии, панические атаки, например, тут достаточно нескольких сеансов), а есть диагнозы, с которыми работать трудно. В психиатрии самыми трудными считаются расстройства личности (а среди них -- социопатическое и нарциссическое расстройство личности и, как раз, расстройство пограничных состояний). Это самые нелюбимые диагнозы для терапевтической работы, потому что с ними практически невозможно ничего сделать.
У хирургов тоже есть стандартные операции (типа аппендицита) и операции с подвывертом, где требуется высокий профессионализм, а не набор стандартных движений. Одно дело веки подтянуть, другое -- пересадить кожу на лицо, скрывая ожог.
Я к тому, что, если вам удачно подтянули веки, то это не значит, что тот же врач сможет вам сделать новое лицо.
а второе...
вот про то, что вам помогли боги-психологи. про веки и новое лицо.
моя подруга университетская очень страдала. нейродермит, экзема, бессоница, панические атаки, истерики, депрессии, неудачи в личной жизни и тд. и никто не мог ей помочь.
тогда я свела ее с дядей Женей - вторым психиатром. и уговорила его с ней поработать. ему понадобилось два или три сеанса, чтобы справиться с ее проблемами - он действительно был очень хороший профессионал. два или три. она хотела еще - но он сказал хватит, дальше сама... и денег с нее не взял. нейродермит у нее прошел почти сразу, замуж она вышла через полгода, устроилась на прекрасную работу, о которой даже не мечтала, и сейчас живет в Ницце и прекрасно себя чувствует, о своих "проблемах" с психикой даже не вспоминает.
а когда я спросила - как это так, два сеанса - и все??? - он махнул рукой и ответил: там все очень простенько и банально...
может быть, просто ваши случаи были простенькие и банальные?
я не в плане обидеть...
а есть случаи, в которых годы работы не дают результата. годы работы самых сильных профессионалов...
Почему психолог не может работать со своими детьми?
Определенно что-то учесть, воспользоваться каким-либо из приемов , подходов, можно. а полноценно работать- нет. ибо это жизнь, а не сеанс терапии. Например из терапии надо грамотно выходить и выводить клиента, а как ты сможешь это сделать в жизни? и не возможно не переносить в жизнь ту информацию , что получаешь на сессии.
1. Психотерапевт должен быть посторонним человеком. Представь себе, у твоего мужа есть брат, он гинеколог, ты пойдешь к нему? Будешь себя так же комфортно на приеме чувствовать, как и у постороннего человека? Это раз. Уровень откровенности.
Допустим, у ребенка проблема с родителями (а это во многих случаях встречается). Как он будет работать над этим с мамой или папой?
2. Психотерапевт не должен сам находится в ситуации, он должен над ней быть, смотреть на ситуацию сверху.
3. Родители и родственники необъективны по отношению к детям, слишком много эмоций, а эмоции мешают работать.
Конечно, если у Дани, например, начнутся панические атаки или возникнет какая-то фобия, я смогу ему помочь. Просто потому что это довольно простыми фокусами убирается, не бином Ньютона.
А если что-то посерьёзнее и(или) что-то, что у детей трудно увидеть невооружённым глазом, например, депрессия, то тут нужен точно человек извне.
У Дани, кстати, был психотерапевт, в позапрошлом году он туда ходил. Проблемой была адаптация к гимназии. И Даня тоже спрашивал, почему я не могу с ним работать.